Турецко-татарская армия была обращена в бегство

«НЕ РОГАТКИ, А ОГНЬ И МЕЧ»

Наша кавалерия, несмевшая состязаться с турецкими шпагами, укрывалась в каре и не оказывала влияние на успехъ боя. Румянцев стал располагать пехоту в несколькихъ каре, составленных каждое от 2,000 до 4,000 человекъ, и совершенно отменил рогатки. «Не рогатки, а огонь и меч ваша защита», говорил доблестный воин своим солдатам; кавалерию ставил он между каре или позади их линии, требуя, чтобы всадники действовали не пальбою (как водилось прежде), а холодным оружиемъ. Верховный визирь, с своими полчищами, прибыв в начале июня в Исакчу, покушался переправиться через Дунай и успелъ выслать 10,000 человекъ в помощь крымскому хану, стоявшему у Кишинева. Когда же передовые ополчения хана были разбиты, 15-го июня, близ Рябой Могилы, татары отошли за речку Ларгу и, соединившись с турецким отрядом, собрали до 80,000 человек. Румянцев мог противопоставить неприятелю едва треть такого числа войск, но решился атаковать его, и, собрав военный советъ, выразил мысль, что «слава и достоинство наше не терпят, чтобы сносить присутствие неприятеля, стоящего в виду нас, не наступая на него». 7-го июля, турецко-татарская армия была обращена в бегство с потерею одними убитыми тысячи человекъ; с нашей стороны убито тридцать чедовекъ и ранено шестьдесят нижних чинов. Здесь проявилось в полном блеске различие солдат Екатерины от прежних солдат наших: но взятии неприятельскаго лагеря, войска наши не воспользовались ни малейшею из ценныхъ вещей его.

  В награду за строгое соблюдение дисциплины, Румянцев приказал раздать нижним чинам довольно значительную денежную сумму; сверх того, палатки, провиантъ, скот и проч. были проданы в пользу солдат. За эту победу Румянцев получил первым знаки вновь учрежденного ордена св. Георгия 1-й степени.

РЕЛЯЦИЯ РУМЯНЦЕВА О СРАЖЕНИИ ПРИ ЛАРГЕ

7-го июля, достигнувши неприятеля за речкою Ларгою на высотах, примыкающих к левому берегу Прута, одержала армия вашего императорского величества величайшую над ним победу. Было тут турков и татар премногочисленно, а командовали ими сам хан крымской и паши: Абаза, Измаил и Абды. Последний присоединился к ним с правого берегу Прута с своим лучшим войском в пятнадцати тысячах и так считалась вся их армия до восьмидесяти тысяч. Неприятель с таковыми великими силами имел лагерь на превысокой и неприступной горе с обширным ретраншаментом, и его канонада командовала всею окрестностию. Но чего не может преодолеть воинство, усердствующее к славе своей монархини! Мы, несмотря на все сии выгодные позиции, на рассвете с разных сторон поведши атаку, выбили штурмом неприятеля из всего его лагеря, поражая сопротивляющихся и брав одно за другим укрепления, коих было в оном четыре. Хотя неприятель сильным огнем из своей артиллерии и мелкого ружья, продолжая боле четырех часов, устремлялся давать отпор, но ни сила орудий, ни персональная его храбрость, которой в сем случае надлежит отдать справедливость, не постояли против превосходного мужества наших солдат, которые коль скоро коснулись поверхности горы, то и сделались мы победителями, а неприятель с превеликим уроном в наглой обратился бег. Не только место лагеря, что под нашею теперь пятою, но и всеми пушками, коих с первого взгляду считаем до тридцати, артиллерийскими запасами, палатками, разною провизиею, посудою, скотом и каков только был багаж, мы в свою корысть завладели. Я осмеливаюсь ваше императорское величество удостоверить, что еще с толиким ударом не был от наших войск рассыпан неприятель и никогда в толиком порядке и предприятии не действовал наш фронт, как при сей щастливой атаке.

  Чужестранные волонтеры и все, что теперь вообще служит, дадут по мне в семь свидетельство. Я поспешаю поднести всеподданнейшее сие уведомление с подполковником фон-Каульбарсом, который, участником будучи в сем действии, в состоянии найдет себя предварительное сделать вашему императорскому величеству представление о подробностях оного и коего, как храброго, усердного и испытанного в том офицера, имею препоручить в высочайшую милость вашего императорского величества. О числе пленных, трофеев, убитых и происхождении всего дела вслед за сим обстоятельнейшую буду иметь честь учинить реляцию. Потеря наша в людях при сем важнейшем деле есть весьма мала. При отправлении сего из Ставки великолепной хана крымского, благодарные мольбы богу, благодеявшему нам, приносит торжествующая вашего величества армия. Я есьм с глубочайшим благоговением вашего императорского величества всеподданнейший раб граф Петр Румянцов.