Тайна семьи Коноваловых

В каждой семье, наверное, есть своя тайна, сегодняшнего дня или минувших лет. Вот и моя мама Александра Ивановна Митина (в девичестве Коновалова) долгие годы хранила тайну - очень скорбную для семьи Коноваловых.

Мой прадед Михаил Яковлевич Коновалов.

Дом Коноваловых в Глотово.

Начну по порядку. На протяжении ряда лет, пока была жива мама (умерла она 7 июля 2009 года), я много расспрашивала ее о родных: отце и матери, дедушке и бабушке. Мне все было интересно. Тем более, что сохранилось много старых фотографий и можно было видеть своих предков, вглядываясь в их лица, узнавая родные черты. Но мама рассказывала всегда тихо, с опаской, с оглядкой назад. Иногда, спохватываясь, говорила: «Надя, зачем тебе это все надо? Ведь наша семья в свое время сильно пострадала от людей, от властей, и я не хочу, чтобы вы пережили страх и гонения. Неизвестно, какие времена придут». Но чем больше я узнавала, тем больше возникало вопросов.

В первую очередь, эти вопросы касались ее деда, моего прадеда - Михаила Яковлевича Коновалова. Много скорби ему пришлось пережить за свою жизнь. О нем я и хочу рассказать, посвятив свою поисковую деятельность 150-летию со дня его рождения. Все его дети и внуки ушли в мир иной, унеся с собой тайну об отце и деде. А нам, правнукам, не давал покоя вопрос: «За что прадед Михаил принял мученическую смерть и почему пострадала его семья?» В 2012 году, участвуя в рай- онном конкурсе «Моя родословная», я подготовила большую работу «Семейная летопись Коноваловых», но вопрос оставался без ответа. Я молила Бога помочь мне. И Господь меня услышал. Мне стали встречаться люди, которые направили мою поисковую работу в нужное русло. Это Анна Николаевна Сивкова, журналист газеты «Республика», краевед Анна Георгиевна Мапыхина.

Я сделала запрос в архив ФСБ Республики Коми, работала в Национальном архиве РК, изучала метрические книги, исповедальные ведомости за 1800-е годы. Это очень трогательно прикоснуться к далекому прошлому. Оказалось, что все предки рода Коноваловых были православными, ходили в Глотовский храм, исповедовались и причащались. Родился Михаил Яковлевич в большой крестьянской семье в селе Глотово в 1863 году. Назвали его Михаилом в память Архангела Михаила, т.к рожден был 21 ноября. Мама вспоминала: «Михайлов день в семье очень любили, так же, как любили самого деда. Он был очень добр, красив, статен, имел хороший бархатистый голос. Мы, дети, любили, сидя на коленях дедушки, гладить его шелковистую бороду». И еще, так совпало, т.е. так было угодно Богу, Указом Вологодской Духовной Консистории от 18 ноября 1863 года было разрешено строительство каменной двухэтажной церкви в с.Глотово. Строительство продолжалось долго. 6 декабря 1884 года храм был освящен во имя Рождества Христова. Взрослеющий Михаил помогал в строительстве родной церкви. А во время богослужений пел на клиросе. Еще в молодости он дал обет служить Богу, укреплять веру Христову.

В семье были иконы, церковные книги, много молились. С молитвой вставали и ложились, ходили в церковь, исповедовались. Женился Михаил на скромной, благочестивой девушке Пелагее из соседней деревни Кучмозерье. Пелагея Егоровна была его верной спутницей, охраняла семейный очаг, безропотно переносила все тяготы и лишения, выпавшие на их долю. Родилось у них пятеро детей: четверо сыновей и дочь. Родители их вырастили, научили крестьянскому труду, разным ремеслам. Но от болезни Пелагея умерла рано, не дождавшись возвращения с Первой Мировой войны сына Ивана, моего деда. Михаил Яковлевич очень переживал смерть жены, однако был твердо уверен, что она попадет в Царство Небесное за свою кротость и смирение, глубокую веру во Христа. Он верил и в то, что скорби Господь посылает для вечного спасения. Вернулся с войны сын Иван. Прадед Михаил раздал детям все, что имел: дом, пахотные земли, сенокосные угодья, домашний скот, и принял решение уйти в монастырь. С 1916 по 1920-е годы он подвизался в Новоспасском мужском монастыре Чердынского уезда Пермской губернии.

Известно, что Михаил принял постриг. Но когда в 1920 году монастырь закрыли, прадед вернулся на родину, в Глотово. Из краеведческих материалов известно, что монах Михаил построил землянку на другом берегу села, где вел отшельнический образ жизни. Здесь он обустроил домашнюю церковь и много молился. За родных, односельчан, за мир в семьях и в родном Отечестве. Молва о монахе-отшельнике распространялась окрест. К нему стали приходить люди, просили утешения и вразумления, советов и молитвенной помощи. Он призывал людей никого не бояться, а уповать на Бога и молиться. В 1925 году он стал сторожем Глотовской Христо-рождественской церкви, в 1930 году поступил на службу псаломщиком, пел на клиросе. Он помогал, чем мог, не только родственникам, но и просто нуждающимся людям, не заботясь о собственном достатке. На свои денежные сбережения он выписал с госпредприятия «Госшвеймашина» несколько швейных машинок и раздал их бедствующим семьям, в которых дети ходили голые и босые. Так он хотел оказать землякам хоть какую-нибудь помощь. А еще прадед Михаил говорил, что новая большевистская власть рано или поздно падет, коль ее приход отмечен такими страданиями простых людей. Он был прозорлив и знал, что начнутся гонения на него со стороны власть предержащих. И они начались... Сначала это были доно- сы обывателей, завистников, агентурные данные. А мартовской ночью 1931 года за прадедом пришли люди в форме, подняли с полатей и увезли. Увезли навсегда... Единственное, что успел он сказать сыну Ивану: «Я ни в чём не виноват, допросят и отпустят». При этом Михаил Яковлевич никого уже не боялся, кроме Бога. Уже через несколько дней было готово постановление по обвинению его по «политической» статье 58. При этом за контреволюционную деятельность сошли и раздача швейных машинок сирым односельчанам, и уединённая молитва в отдаленной от села землянке, и поток людей к нему.

В наспех сфабрикованном деле он был обвинён и в выходе из колхоза 17-ти семей глотовских крестьян, недовольных ведением общего хозяйства. Дело прадеда Михаила рассматривалось в несудебном порядке тройкой ОГПУ. Этот орган, выносивший вердикт тысячам сограждан, отличался особой неумолимостью и скороспелыми решениями.

Я имею на руках копию «дела» Михаила Яковлевича Коновалова из архива ФСБ РК. Читать его без слез невозможно. Невозможно не заметить и то, что подпись прадеда на каждом последующем листе допроса становилась все менее разборчивой. Как же издевались, выбивая показания! Он свидетельствовал одни факты, а записывались совсем другие, и за ложь заставляли подписываться. Он свидетельствовал, что выписанные швейные машинки он раздал конкретным людям, называя их имена и фамилии. А его обвинили, что он продавал их этим людям по завышенной цене, занимаясь ростовщичеством. Он свидетельствовал, что люди на великие церковные праздники и во время крестных ходов добровольно жертвовали для церкви продукты, которые затем раздавались нищим односельчанам. А прадеда Михаила обвинили, что эти продукты продавались, а деньги присваивались...

Шитые белыми нитка ми доводы о виновности глотовского монаха тройка ОГПУ посчитала более чем убедительными и приговорила его к высшей мере наказания - расстрелу. Но я думаю, что он стойко выдержал все испытания, ведь когда в сердце есть Господь - ничего не страшно. Через два месяца, в мае 1931 года, приговор над томящимся в сыктывкарской тюрьме человеком был приведен в исполнение. Наверное, в момент страданий он думал о своих мучителях и шептал: «Прости вас, Господи, не ведаете, что творите...». Ничего этого родные и близкие Михаила Яковлевича не знали, но на себе испытали все тяготы гонения на семью со стороны властей.

Не знали они и о том, что Михаил Яковлевич был реабилитирован прокуратурой РK в мае 1989 года «за отсутствием состава преступления». Об этом имеются сведения в I томе Мартиролога «Покаяние». А еще есть документ Сыктывкарской и Воркутинской епархии от июля 2001 года в Синодальную комиссию по канонизации святых. Этот документ представил список и материалы для канонизации группы священнослужителей и мирян - новомучеников земли Коми. В этом списке есть и имя нашего прадеда Михаила. Но в то время он не был причислен к лику святых новомучеников по причине недостаточных сведений о нём. Но мы, его правнуки, молимся о прадеде, как о невинно пострадавшем и убиенном мученике и исповеднике. До конца своей земной жизни он не отступил от веры Христовой и не предал Русской Православной Церкви. При чтении акафиста новомученикам земли Коми я мысленно произношу имя своего прадеда Михаила. Сегодня я ставлю перед со бой задачу найти в Сыктывкаре ту Голгофу - безвестную могилу, где был расстрелян наш прадед, чтобы прийти, поклониться и помолиться, взять землицу, политую его кровью.

Считаю, что на родине Михаила Яковлевича в с.Глотово, что на Удоре необходимо повесить памятную табличку на доме, откуда он был взят мартовской ночью 1931 года. Да и свою поисковую работу я продолжу, передав ее детям и внукам. Помоги мне, Господи!

Надежда Митина, правнучка Михаила Коновалова.

Фото предоставлено автором.