Сквозь бури революции и гражданской войны

Своего прадеда Степана Петровича Логинова я не помню. Он умер в морозном январе 1977 года, когда мне не было еще и трех лет. Поэтому его я знаю только по рассказам моего отца и других внуков прадеда. Прадед прожил долгую, трудную жизнь, вместе со всей страной «перешагнув» из крестьянской, «лапотной» России в 20-й век - век новых технологий, образования и культуры. Но этот шаг дался народам России потом и кровью, миллионами человеческих жизней.

  Степан Логинов родился в селе Большая Пысса 28 марта 1898 года в бедной крестьянской семье. Мальчиком был очень смышленым, с уникальной памятью, что позволило ему без особого труда окончить сельскую церковно-приходскую школу. Дальше для учебы путь был заказан, для бедного крестьянского мальчика «университеты» закончились четырехклассным образованием. Но, несмотря на отсутствие образования, дед всю жизнь занимал различные руководящие должности, умел ладить с людьми, выступать перед публикой, много читал и слушал радио, а также на любой случай из жизни у него был свой анекдот. ...

  Его жизнь изменилась, когда в России произошла Октябрьская революция. Перелом в сознании моряков-балтийцев произошел летом 1917 года, когда в Питере шли волнения, а положение на фронтах Первой мировой войны осложнялось большими потерями и нежеланием солдат воевать. Молодой моряк Степан Логинов в 1917 году служил в Кронштадте рядовым крепостного артиллерийского полка. Боевое крещение получил в бою с немецкой эскадрой, которая всей мощью шла на Кронштадт. Но артиллерия крепости вынудила врага уйти обратно в море. Осенью 1917 года флот лихорадило, по кораблям и гарнизонам ходили агитаторы-большевики, которые призывали матросов повернуть оружие против царской России и закончить кровопролитную войну. Сигналом к штурму Зимнего дворца, где заседало Временное правительство во главе с Александром Керенским, послужил залп Авроры. Батарея, где служил Степан Логинов, тоже повернула свои орудия в сторону Зимнего, но приказа об открытии огня не получила. Революция 1917 года была, как известно одной из самых малокровных, большевики фактически без потерь взяли Петроград (так тогда назывался Санкт-Петербург).

  Большая кровь проли- лась, когда в стране началась гражданская война, подкрепленная интервенцией войск бывших союзников России по Первой мировой войне, посчитавших гибель царской семьи и национализацию капиталов поводом для вторжения в нашу страну. В 1918 году мой прадед уже был членом партии большевиков. По иному, наверное, и быть не могло. Он, выходец из бедной крестьянской семьи, всем сердцем приветствовал новую власть, обещавшую трудовому народу «землю - крестьянам, фабрики - рабочим». Там, в Петрограде во время революционных волнений довелось ему услышать даже Ленина, выступавшего на броневике. Вернувшись после демобилизации домой в 1918 году, сразу попал в водоворот гражданской войны. Добровольцем вступил в Вашко-Мезенский полк Красной Армии, после взятия Пыссы белыми скрывался в лесах по речке Пыис. Позже, уже убеленный сединами старик, он рассказывал пысским школьникам про революцию и гражданскую войну, показывал окопы на Карпаличе, откуда вели стрельбу по белым.

  К концу гражданской войны мой прадед уже служил в регулярных частях Красной Армии и, получив ранение под Царским Селом, долго лежал в госпитале в Петрограде. Демобилизован из Красной Армии в марте 1920 года. Вернувшись на родину, бывший партизан и красноармеец Степан Логинов с 1920 по 1922 годы работал в Кослане инструктором волисполкома по оказанию помощи семьям красноармейцев. В 1924-1927 годах - Председатель Пысского волисполкома. Следующий, 1928 год, учился в Архангельской партийной школе. В 1929-1930 годы - мастер леса. К этому времени у прадеда уже давно была семья. Жену, Анну Филиппьевну, взял из Малой Пыссы. В 1922 году у молодых родилась дочь Анна, которой суждено было пройти дорогами Великой Отечественной войны в должности санинструктора. В 1929 году родился сын Виталий - мой дед, в 1931 году - младший сын Геннадий. Все они прожили достойную, честную жизнь, много трудились, вырастили и воспитали детей, помогали внукам.

  Любимицей прадеда и прабабушки была внучка Джанна (Джанна Николаевна Пигулина). Дед был очень горд, когда она поступила в институт, рассказал об этом жене. А та была безграмотной, слово институт не запомнила и хвасталась всем в селе: «Наша Джанна в большой школе учится!» Очень любил Степан Петрович и своих внуков, двух Шуриков. Со старшим, моим отцом, часто ездили на рыбалку. Отцу еще не было и семи лет, а дед уже взял его на Пыис. Моторных лодок тогда еще не было, добирались до верховьев реки почти месяц. Дед много рассказывал внуку о своей службе, потом папа рассказывал мне. Жаль, что ничего не записывала, и сегодня мало, что помню. В 1930-1932 годах Степан Петрович - вновь Председатель Пысского сельского Совета. Затем до 1935 года - заготовитель, 1935-1936 годах - лесник, в 1936-1937 годы - Председатель Пысского сельского Совета. Почему его сняли с должности Председателя и исключили из партии, доподлинно мне не известно. Спросить не у кого, документов не осталось. Но сам уцелел, и за это надо благодарить судьбу! В те страшные годы попасть под репрессии можно было не просто за любую провинность, а ни за что. Хотя сам прадед говорил, что выпил водки на церковном празднике в Малой Пыссе, за это и поплатился.

  До войны Степан Петрович заведовал молочно-товарной фермой, столовой, в годы войны был агентом заготконторы и директором Удорского райпищекомбината, после войны и до выхода на пенсию - агентом заготконторы. В 30-ые годы он был в числе первых организаторов колхоза «Югыдлань», куда вступили 9 семей.

  Хотя прадед был участ- ником гражданской войны и был ранен в бою, у него долго не было инвалидности. Медики в Кослане никак не хотели признавать его увечья. Инвалидности и военной пенсии для деда добилась внучка Джанна, которая написала письмо в Ленинградский городской архив, и оттуда пришла справка, что Степан Петрович действительно в бою получил тяжелое ранение в руку. Уже на пенсии, несмотря на возраст, прадед всегда был в курсе всех политических новостей, много слушал радио и читал, пока не ослеп. К нему часто приходили мужики, с которыми он вел многочасовые беседы. По словам очевидцев, имел уникальную память, знал множество анекдотов, был очень позитивным человеком.

  Как почти любой коми мужик, не мыслил своей жизни без охоты и рыбалки. Его охотничьи угодья были в верховьях Пыиса, куда и сегодня поднимаются его правнуки.

  В октябре прошлого года я была в Кронштадте: видела казармы, в которых жили моряки, в том числе и мои прадед и дедушка Виталий Степанович, который тоже отслужил на флоте; заходила в главный Морской собор России, который восстановили в 2014 году; на катере ездила на форты, построенные еще при Петре Великом, и служащие сегодня главной защитой крепости на Балтике. Ходила по уютным улицам Кронштадта и все думала про величие России и ее защитников. На сельском, по-особому уютном кладбище в Пыссе лежат рядышком два дорогих для меня человека: прадед и прабабушка. Пускай я их не помню, но внешность, характер, ум так или иначе перешли от предков мне и всем потомкам Степана Петровича и Анны Филиппьевны Логиновых. Нам жить дальше, а значит спустя и сто и более лет помнить про своих предков, не забывать родные места.

Любовь Ванеева.

Благодарю за помощь в подготовке материала своих родных - Джанну Николаевну и Ефрема Ефремовича Пигулиных (Кослан), Александра Геннадьевича Логинова (Пысса), Надежду Геннадьевну Чекусову (Усогорск).